«Пот, кровь и слезы» мастера Чинена

-

«Пот, кровь и слезы» мастера Чинена

Сенсей не любит слово «кимоно». Оно может означать и одежду для тренировок и пижаму. Первое карате-ги (более верное определение тренировочного одеяния) ему пошила сестра, из американских мешков для муки, вывернутых на изнанку. Тогда Теруо исполнилось 8 лет. Этому незначительному эпизоду из жизни хрупкого японского мальчика современный «Дзюндокан Интернашнл» обязан своим появлением.

Восемь лет назад Валерий Модестович Кусий, глава украинского Годзюрю пригласил японского мастера в нашу страну и встретил Теруо Чинена в аэропорту. Теруо вспоминает свой первый визит в Украину в не самых радужных тонах. По-японски сдержано он объяснил, что с безопасностью в Борисполе на тот момент было не все в порядке, а экономика была плохой. С тех пор, по приглашению Кусия, и к величайшей радости всех годзюристов Украины, сенсей Чинен, несколько раз в году бывает в нашей стране.

На его семинары стремятся попасть последователи многих направлений карате. И проводит он их традиционно жестко, требуя максимальной отдачи от учеников. Да и сам тренируется, что назвается, не щадя живота. В первый день семинара мастер собственноручно пишет японскими иероглифами имя ученика на каждом карате-ги. Чинен «метит паству» таким образом,  запоминая имена учеников, ну и каратистам приятно заполучить автограф мастера, который всегда с тобой.

«Ити, ни, сан, си – отбивается  от стен просторного зала с деревянным полом. Сотня черных поясов стоит в киба дачи и колотит кулаками воздух, чувствуя, как белый хлопок ткани начинает прилипать к спинам. Дверь распахнулась, и на пороге появляется группа опоздавших. С сумками и ботинками в руках. Сенсей останавливает счет и в полной тишине смотрит на опоздавших. Те тяжело дышат и прячут глаза в пол. Через переводчика Чинен ставит вошедших на кулаки и те, суетливо сопят и отжимаются от пола 50 раз. Вторую партию задержавшихся еще на полчаса «прихожан», мастер и вовсе отправляет за дверь. Глядя на все это, понимаешь, что точность и уважение для японцев действительно не пустой звук. Используя возникшую паузу, обращаюсь к мастеру с просьбой получить интервью. Переводчик сообщает, что через несколько часов будет перерыв, и мы сможем поговорить. Возвращаюсь в строй и настраиваюсь работать как все.

- Где вы видели муравья, который ест мороженое или звонит по мобилке? – мастер обращается к ученикам и те понимающе улыбаются.

На расстоянии в несколько десятков метров трудно определить возраст мастера. Его голова коротко стрижена, мелкие черты лица и детская улыбка создают образ классического буддистского мальчика-старика из Шаолиня. На вид ему может быть 14 лет, а может и 84. Только в близи возраст дает о себе знать, россыпью мелких морщин вокруг глаз и их особым выражением, которое меняется в каждый миг разговора. От излучающего отеческое тепло взгляда, до разящего металлического блеска, когда сенсей вспоминает что-то неприятное.

Мастер родился перед самым началом Второй Мировой. Заниматься начал у знаменитого Тёдзюна Мияги, основателя школы Годзю-рю, о котором всегда вспоминает с почтением. И было это на острове Окинава.

- Я не знал, кем был Мияги до того, как я стал его учеником, - делится перед учениками мастер. - Я знал только одно – Мияги работает в полицейском участке. Иногда, к дому Мияги подъезжали военные грузовики и люди в форме сотрудников полиции проводили работы во дворе дома Сенсея по ремонту забора, поврежденного тайфуном или крыши дома. Я понимал, что Мияги был уважаемым человеком. В 1951 или в начале 1952 мой дядя представил меня Сенсею Мияги. Как только я узнал, что Мияги является учителем каратэ, мое уважение к нему невероятно выросло. К сожалению, к моменту нашей встречи Сенсей был уже болен, и выглядел очень уставшим.

Об Окинаве, колыбели японского, да и по большому счету, мирового карате мастер рассказывает как о благодатном крае, где живут добрые и трудолюбивые люди. Приблизительно в 16 веке китайские мастера кунг-фу завезли сюда свое искусство и обучили японцев. С тех пор Годзю-рю, истоки которого следует искать в Северном и Южном Шаолине, традиционно практикуется на Окинаве.

В шестидесятые годы мастер активно тренируестя в Токио, кула он переехал и  продолжает заниматься вместе с Морио Хигаонной, в дальнейшем также известным во всем мире мастером и наставником.

-Я прожил в Токио 10 лет, с 1958 по 1968 гг. Додзё предсталяло собой платный гараж, в котором был установил деревянный пол. По ночам в помещении парковались такси, а рано утром, когда все машины разъезжались, мы подметали пол, проводили уборку помещения и тренировались. Наша группа была довольно колоритной, - с улыбкой произносит сенсей, - сотрудники полиции тренировались бок о бок с членами Якудзы. Возможно кто-то и мог бы обвинить нас в том, что наше додзё посещали преступные элемент, но для нас это не являлось проблемой. Мы отрабатывали много упражнений какиэ («липкие руки») и иппон-кумитэ. А после окончания тренировки, где-то около 9-10 часов вечера, каждый возвращался к своей обычной жизни – под дружный смех учеников резюмировал мастер.

Тренируясь в Токио Чинен успешно участвует в соревнованиях, во время которых невысокого японца с мощнейшим ударом и филигранной техникой заметили американцы. Именно по их приглашению Чинен переезжает в городок Спокэн штата Вашингтон в 1969 году, где и поныне находится главное додзё «Дзюндокан Интернешнл». Ныне организация Чинэна имеет представительства не только в США, Канаде и Южной Америке, но и в Африке, Европе, Австалии и Новой Зеландии.

- Бывало, что к нам в додзё заглядывали представители японских додзё: Киокушин, Сётокан, Годзю-кай и мы проводили спарринги, - вспоминает мастер. -  Возможно эти посещения и были причиной того, чтобы мы практиковали очень много кумитэ. Подобная практика не свойственна подходу, принятому на Окинаве. И всякий раз, когда мы приезжали на Окинаву и рассказывали о практике кумитэ, нас часто просили провести его демонстрацию. Это было довольно-таки и не просто. Кумитэ предполагает абсолютно другой вид тренировок: практику гиаку-цуки (обратный удар кулаком) и развитие взрывной скорости, комбинаторной техники с использованием ударов ногами. Но понемногу мы добились определенного успеха и в этом, что явилось своего рода революцией в развитии каратэ.

Девиз школы: «Пот, кровь и слезы» оправдывает свое название на все сто. В "Дзюндокан-Интернэшнл" не разбрасываются данами, как в некоторых других случаях. Чинэн не "делает подарков" даже в том случае, когда ему это политически выгодно: пояса у него зарабатываются долгим и упорным трудом. Кстати, в отличие от многих других мастеров, он не проводит официальных экзаменов: после проведения семинара он решает, кому присваивать тот или иной ранг. Ребята, которые посещают семинары Чинена не первый год, любят вспомнить как на прошлом занятии мастер разорвал два диплома на второй дан, за довольно незначительные, как по меркам новичка прегрешения. Строгий, но справедливый, говорят с придыханием ученики о своем сенсее.

Додзё Дзюндокан был открыт в 1954 году, это додзё было первым в системе Дзюндокан, додзё представляло собой строение, построенное в классическом Окинавском стиле: красная черепичная крыша, небольшое аккуратное ограждение и прекрасный сад с деревьями бонсай. Обычно додзё было открыто с 9.00 утра до 9 вечера, установленного графика проведения тренировок не существовало. Те, у кого было время, просто приходили в додзе и тренировались самостоятельно до тех пор, пока в додзё не приходил сэмпай (старший ученик) или кто-то из более опытных знакомых, кто мог дать указания что выполнять. Например,  как использованть макивару или снаряды для кигу-ундо (дополнительные упражнения), ката.

Свободный спарринг не практиковался: только иппон-кумите, кисо-кумите и немного техники бункай ойо (анализ и применение движений ката). В додзё не было групповых тренировок, в основном практика занятий основывалась на отношениях семпай-кохай (старший-младший). Сенсей Миядзато мог дать некотрые указания старшим ученикам по организации тренировочного процесса для более младших учеников. В целом, доминировал индивидуальный подход.

В рядах Дзюндокан не бывает случайных людей. Ученики которые приходят к Чинену остаются с ним надолго. Годзю-рю своей универсальной техникой – бросковой, ударной, ката, работе с традиционными окинавскими видами оружия, а также глубокой традицией оставляет далеко позади практически все, что может предложить молодому бойцу мир боевых искусств. При всем при том, в залах организации царит строжайшая дисциплина и уважение к старшему. К примеру, чтобы взять интервью автору этих строк пришлось просидеть в сейдза на деревянном полу добрых сорок минут.