Леопард из Вьетнама

-

Вьетнам - страна, которая последние сто лет провела на войне. С Францией, Америкой, Китаем... Богатейший боевой опыт совместно с древними традициями дал совершенное оружие и средство самопознания «в одном флаконе».

При полном отсутствии агрессивной саморекламы. Фам Чунг Тхань - сорокатрехлетний патриарх школы Чунг Нам Во Дао - говорит о своем искусстве без пафоса, но с достоинством:

Чунг - преданный, Нам - Вьетнам, Во -боевые искусства, Дао - путь. Преданный Вьетнаму Путь боевых искусств. Вьетнамское направление уходит корнями в школу Дракона и Тигра. Его историю возможно отследить, начиная с 13 века. Включает техники стиля Белый Журавль, 60% составляют техники стиля Дракон-Тигр.

- Новички часто путают удары с толчками, - рассуждает мастер, глядя, как старшеклассник, весь в поту, раскачивает грушу. - Есть удары, которые просто «стучат», есть - глубокие, на разрушение и пробивание насквозь. Некоторые удары действуют внутри организма спустя несколько дней, а то и недель. Многие не верят, что такие удары существуют, и это хорошо, - загадочно улыбается Тхань.

С утратой необходимости убивать голыми руками, человек создает на базе боевых систем спортивные. И в этом трагедия многих направлений, дошедших до наших дней. Адепты вьетнамского направления уверены: если убрать спортивный раздел, а оставить только то, что могло бы пригодиться на поле боя, и при этом в совершенстве овладеть полученными знаниями - это и будет вершиной Чунг Нам Во Дао.

 - В нашей школе я стараюсь передать ребятам знания, полученные во Вьетнаме. Я тренирую их как военных. У нас никогда не проводят соревнований, мы спаррингуем только между собой. Что важнее: диплом, который можно повесить на стенку, или умение, которое всегда с тобой?

Цифра 18 - сакральное число в жизни учителя. Он наследник и учитель традиций в 18 поколении. Во Вьетнаме Тханя обучили владению 18 видами оружия, в том числе луком, алебардой, мечом.

- На самом деле этих уровней не 18, а 16, - шифу (так называют учителей и в Китае и во Вьетнаме) часто приходится объяснять европейцам цикличность восточных понятий. -Потому что первый уровень - это голые руки. И завершающий уровень школы - это тоже владение голыми руками. Многие виды оружия уже потеряли свою актуальность, поэтому в школе я даю только то, что может применяться в реальных условиях.

Но для продолжателей традиций школы эти знания обязательны. Секреты владения палочками, шестом, короткимимечами передавалось всегда в надежные и проверенные руки. Чем выше уровень бойца, тем короче оружие.

 - В старину считали, если меч длиннее на сантиметр - ему прибавлялся сантиметр в силе. Если он укорачивался на сантиметр - сразу же становился на сантиметр злее. Почему люди стремятся владеть длинным оружием? В основе лежит страх не подпустить противника ближе. Кроме того, владение смертоносными предметами с большой амплитудой вращения всегда смотрится более эффектно, но далеко не всегда эффективно.

 Процесс обучения здесь неотделим от философии Востока даже в атрибутах. Начальный уровень подготовки отмечается черным поясом. А мастера носят белые пояса. Белый пояс мастера становится белым из черного из-за пролитого пота и бесчисленного количества завязываний. То есть он попросту вытирается. Иерархия цвета поясов во вьетнамской школе зависит от первоэлементов. Первый - это Вода (черный цвет). Вода рождает Дерево (зеленый). Дерево питает Огонь, значит, следующий цвет будет красным. От Огня происходит Земля -желтый. Земля порождает Металл - белый.

- Я не часто провожу аттестации. Уже есть горький опыт, -сетует мастер. - Не все европейцы осознают, что цвет пояса - это всего лишь один из знаков, определяющий уровень мастерства. Поэтому человек, достигший желаемого цвета, начинает возноситься, лениться, и, в конце концов, выходит больше вреда, чем пользы. Поэтому по прошествии какого-то времени я сам награждаю учеников поясами согласно их уровню. При всех, публично. При этом любой несогласный может оспорить мое мнение, и в поединке с награжденным отобрать у того пояс. Правда, такого за все время моего преподавания еще не случалось.

Переступивших порог зала хозяин сразу делит по категориям: «гость» или «свой». Непостижимым образом Тхань определяет: будет ли у него заниматься человек или через пару занятий бросит и уйдет. Таких «гостей» бывает достаточно много.

 - Не могу объяснять ученикам то, чего не делаю сам. И это мешает. На Западе скромность может иногда восприниматься как трусость.

Согласно правилам школы, человек может участвовать во внутренних соревнованиях, только когда спокоен. То есть, когда готов психологически. Здесь не смотрят, сколько раз ученик может отжаться или как быстро наносит удары. Если во время конфликта боец продолжает улыбаться - значит, ему можно участвовать в соревнованиях. Зачем это делается? Если человек не контролирует свои эмоции - он может легко покалечить партнера. Поэтому соревнования проводятся не часто, и участвовать в них могут не все.

- А правила простые, - улыбка у мастера беззащитная и даже детская. - Как человек ходит по улице, вот так и работаем. То есть никаких шлемов, перчаток и т.д. Никакой защиты.

Однако полным контактом поединок нельзя назвать. Есть набивки, делающие ударные части рук и ног твердыми, как камень. И при желании человек может партнеру пробить пальцем шею, но этого, конечно, никто делать не будет. Каждый понимает, что означает для него тот или иной удар, и с каким усилием он может быть сделан.

Большинство начинающих представления не имеют о внутреннем содержании техники. Форму вроде бы делают правильно, но приемы не работают. Люди не знают, как укрепить свой внутренний дух. На Востоке самое высшее мастерство - не когда боец достигает автоматизма в движениях, а когда приобретает естественность.

 - Вьетнамский народ по габаритам маленький, и это накладывает особенности на технику традиционных боевых искусств. С «не богатырскими» физическими данными боец может победить, только рассчитывая на свою скорость, ловкость и пробивной импульс, - объясняет мастер, а его ученики молча продолжают работать. Вот они стали в круг, и швыряют друг в друга вещмешком, набитым песком. Делают это одними руками без наклонов корпуса и зашагивания. Это и есть наработка пробивного импульса.

- Мы занимаемся как традиционными видами тренировки: набивка, отработка приемов, дыхание, - тренер загибает пальцы, - так и не совсем обычными для спортивных клубов занятиями. Например, астрологией или фэн-шуем. Изучаем основы медицины, питания. Есть определенные знания, позволяющие прогнозировать, предвидеть ситуацию. Допустим, вы можете применить свои техники, а можете и предвидеть момент конфликта. Причем еще до того, как противник подумал нанести вам вред. Учеников знакомят и с чтением росписи, обычного автографа.

- Правда, не все это ценят, а зря. Например, принимая человека на работу, можно понять, что это за личность, по подписи на документах.

Любопытство берет верх, и я прошу «погадать» на моей росписи. Мастер берет листок с автографом и тут же составляет психологический портрет автора этих строк: «Вы стараетесь показать себя как человек открытый и общительный, на самом деле это ложь. Но как друг - вы хороши. Чтобы стать вашим другом, нужно достичь определенного доверия. Как враг - вы не злопамятный. Не жестокий, и не станете бить человека ради удовольствия. Будете терпеть, но если дойдете до края, будет короткая вспышка гнева. В карьерном плане у вас спокойно, что касается денег - вы не сильно об этом думаете. А вот с женщинами у вас...»

 - Вам часто приходилось драться на улицах?- тороплюсь задать следующий вопрос

- Я приехал сюда в 1987 году. Учился в Баку после армии. Как раз во время развития конфликта в Нагорном Карабахе. Вот там - часто. Были случаи, за день - 10 драк. А так в среднем за день где-то три, пять.

- Вы шли по улице, и на вас кто-то набрасывался?

- Нет, вы понимаете, меня там часто принимали за мусульманина, кроме того, народ там особенный. Есть ряд тем, которых трогать нельзя в разговоре. Бывало, я просто покупал свинину на базаре, и ко мне из-за этого приставали. Или встречу девушку, она мне - «привет», я ей - «привет», а какой-нибудь пацан за нее обязательно полезет в драку. Все, как в животном мире - моя территория, моя женщина. Из-за этого - чаще всего.

Несколько лет жил в Москве. Но потом переехал в Украину. Украинский народ очень спокойный и добрый. В Москве я дрался за полтора года раз 15. Причем серьезные были стычки. Однажды скинхеды с ножами окружили ночью, в подземном переходе. Пятеро парней и девушка с ними пытались меня ограбить с помощью штык-ножа от автомата Калашникова. А у меня оказался в кармане маленький перочинный ножичек. В офисе прихватил интуитивно. Нападавшему располосовал куртку практически до тела. После чего меня отпустили с миром.

В последнее время ничего такого со мной не случается, не знаю, может, трусливей я стал.

- Что совсем-совсем не дрались?

- Забавная история случилась в Житомире. Жил на Ленина, работал инструктором в спортклубе «Динамо». Однажды возвращаюсь с работы, вижу, какие-то пацаны девушку тащат в подворотню. Ситуация серьезная. Нужно было так подобраться поближе, чтобы они не признали во мне иностранца. Потому как иностранца в Житомире найти не проблема. Я притворился пьяным, и они подпустили меня. Мне только это и надо было. В результате одному удалось убежать, а трое лежали и раскаивались. На следующий день ко мне пришла милиция. Во время драки я потерял свой студенческий билет, по нему меня и нашли. Я думал - все плохо. Но оказалось наоборот. Отец спасенной девушки был вторым лицом в управлении МВД. Меня поблагодарили, и через некоторое время я уже тренировал тамошний «Беркут». Там же, в Житомире, я познакомился со своей будущей женой, она тоже из Вьетнама.

А однажды у гостиницы «Спорт», что на Республиканском стадионе, вечером тоже вступился за девушку. Она бежала на каблуках по темному переулку с криками: «Помогите!», а за ней гнался здоровенный детина. Я еще подумал, почему она каблуки не снимет? Быстрее же убегать будет. Я стал за угол. По опыту знаю, возможностей будет максимум на два удара. Но лучше один. Я и вложился - преследователь упал. Женщина почему-то стала интересоваться упавшим, спросила: «Живой?» Я уже думал, сейчас начнет благодарить... Когда краем глаза вижу - в лицо мне летит что-то темное. Сумочка! А в ней что-то тяжелое. По голове - бабах! «Убийца!» - кричит. Тут же и милиция подоспела, и нас забрали. А в отделении выяснилось, что это муж и жена. Патрульные меня отпустили со словами: «В следующий раз проверяй свидетельство о браке».

Бывали случаи, когда к мастеру приходил человек с целью выяснить, кто сильнее: «Давай драться!».

- Зачем? Хотите меня убить? Мне вас убивать не интересно.

- Я хочу знать, кто из нас самый лучший.

- Раз так - то вы самый лучший, можете всем так и сказать. Давай чаю попьем, и ты уже лучший! Я абсолютно серьезно говорю. Мне это не нужно. Я могу об этом в газете написать или в Интернете.

На войне лучше тот, кто остался в живых. Сам мастер науку убивать постиг сполна. С 1979 по 1981 год Вьетнам воевал с Китаем. И когда молодого разведчика Фам Чунг Тхань призвали в войска, формально в Юго-Восточной Азии царил мир. А фактически, джунгли по всей границе таили смерть. Специалистов, подобных ему, во всем Северном Вьетнаме было не больше сотни. Диверсанты-разведчики, они уходили на десятки километров вглубь территории противника, доставали языков и сведения о войсках. И если такой солдат попадал в плен или погибал, никто и никогда о нем больше не слышал. Это были люди без имен, документов и знаков отличия. О сухпайке и полевой кухне разведчик никогда не заботился. В джунглях пищи предостаточно. Гусеница, яблоко и печенье - по сути одно и то же. Главное -ясно это осознать. Все в мире состоит из одного и того же -из пустоты.

- Как говорят у меня на родине - сила побеждает глупость, техника побеждает силу, ум выигрывает у техники, а ничего выиграет все. Ничто побеждает все.

- Вы фронтовик, как раньше говорили у нас о людях с войны. Каков он, настоящий «вьетнамский синдром»?

- Хорошо, что я занимаюсь с шести лет. Психика стабильная. Но до сих пор ночами бывают жуткие кошмары. У многих ребят, служивших вместе со мной, в мирной жизни есть проблемы. Будда говорил, наши страдания - это цена нашим желаниям. Мы вошли в этот мир в разных точках, но мы уходим из него одинаково. Без зла не бывает добра, мало кто это понимает. То, что произошло со мной - вполне закономерная вещь.

Сколько всего учеников обучалось у него - тренер не знает. За пятнадцать лет, наверное, сотни. И сейчас с ним есть ребята, которые занимаются с 1989 года.

- Кроме боевых искусств я ничего не знаю, поэтому для меня это жизнь. Хороший мастер не может быть богатым. Если он продает свое искусство - это не мастер. Материальная составляющая - то, как ученики ценят его труд, а не как он сам ценит свой труд. Но, к сожалению, в современном мире об этом часто забывают.

- Слово «ностальгия» с одинаковой грустью произносится на всех языках, не так ли?

- К сожалению, на родине я не был давным-давно. Билет туда и обратно стоит тысячу триста долларов. У меня там два младших брата. Маме, конечно, хочется, чтобы я вернулся, и мы ее утешаем. Когда дочь выучится и станет самостоятельной, возможно вернемся. Но мне очень не хочется покидать место, где у меня столько учеников, друзей, знакомых. Мой ребенок Родиной считает Украину. Когда я приехал в СССР, во Вьетнаме было, конечно, хуже. А сейчас там жить в экономическом плане намного проще. Работающий человек

вполне может себя обеспечить. Последние пятнадцать лет вьетнамская валюта стабильна. Хоть минимальная зарплата 50 долларов в месяц, на нее вполне можно жить. Я, как капитан запаса, могу получать пенсию в 120 долларов. То есть, я, получается, богач, - смеется мастер.

- В спорткомплексе на Сырце вы арендуете угол, занятия проходят за шторой, разделяющей баскетбольную площадку на две части. За много лет у вас не появилось собственного зала?

- Ребята приходят сюда не ради макивар и боксерских мешков. Когда я начинал в Житомире, у нас вообще не было помещения, и тренировки проходили под дождем и снегом на улице. Я еще не достиг того уровня, чтобы сидеть и руководить. Мы с ребятами все делаем вместе. Поэтому, где я - там и они.

- Взрослый человек у вас легко сядет на шпагат?

- Ничего невозможного нет. Все зависит от состояния здоровья, желания и методики. У меня есть ученик, которому 58 лет, и у него растяжка уже позволяет это сделать. А пришел в 55. Тогда и думать о таком не мог.

- И теперь легко работает ногами в голову?

- Бить ногами в голову на показательных выступлениях красиво. Но в реальном поединке такие удары в нашей школе не используются. Я всегда своим ребятам говорю: война отличается от спорта. Если вы поднимаете высоко ногу - как минимум открываете пах. Противник никогда не будет думать, что сюда бить можно, а туда нельзя. Поэтому, если вам так уж сильно хочется ударить противника ногой в голову -кладите его на асфальт и бейте на здоровье!